Призраки прошлого [черновик, СИ] - Елена Немченко

Катрейн

Призраки прошлого

Глава 1. Урок и предложение, от которого невозможно отказаться

…Пожалуй, годы, проведенные в стенах Академии — самое светлое время, которое я с улыбкой буду вспоминать еще долгие годы. Память, она имеет замечательное свойство оставлять на поверхности только хорошее. И это совсем даже неплохо.

В моей жизни вообще было много всего — и приятного, и не очень. Драки, семейные проблемы, заговоры, забытая магия, приведения, темноверские секты… И несмотря на некоторую долю сдержанности и холодности, которые я культивировала в себе с самого поступления, я успела "натворить" достаточно, чтобы укорять себя последующие триста лет и с удовольствием рассказывать байки в старости.

Вот только до старости в то время мне было еще далеко. Я заканчивала учебу в Академии по специальности мага-менталиста и строила многочисленные планы на будущее.

Менталист — маг Академии, избравший в качестве основного своего оружия разум и все, что с ним связано, будь то чтение мыслей, внушение или захват сознания. Мастер, чьи действия строго ограничены Кодексом Ментального Воздействия, который регулирует любое действие менталиста по отношению к гражданам, другим Мастерам, подозреваемым и преступникам. Самый защищенный и самый уязвимый маг из всего спектра специальностей. Самый опасный и самый беспомощный. Да-да. А еще он обязан быть таким же человечным и живым, как айсберг, дрейфующий в водах северных Асканских морей. Общедоступные сведения, изложенные в любом учебнике истории или введения в магическую теорию, что дети проходят в первой четверти первого курса.

Не очень приятная перспектива, правда? Поэтому-то специальность "ментальная магия" не пользуется популярностью. Численность менталистов составляет какой-то пяток процентов против усредненного числа учащихся на других факультетах. Хотя, с другой стороны, если поступают к нам только одаренные на всю голову, то и коэффициент силы намного выше.

Примерно об этом я думала прежде чем ровная полоса мысли стала пунктиром, а позже и вовсе исчезла.

В классе стоял настоящий бардак. О, нет, это слово, хоть и обладает достаточной емкостью, но не может вместить все то, что творилось в этом сравнительно небольшом помещении.

Прикорнуть сидя — плевое дело. Заснуть на паре — еще куда ни шло. Но отрубиться на паре, которую ведешь ты сам, прямо перед целым "выводком котят" — воистину ужасающее святотатство. Профессор меня убьет.

Ну и черт с ним. Двум смертям не бывать.

— А ну, тихо! — рявкнула я и обвела перепуганные личики первогодок взглядом "а ля грозный старшекурсник".

Тишина установилась моментально. В этом вся прелесть котят — их можно утихомирить одним только окриком. Они еще боятся громкого голоса, а не тихой, спокойной, очень вежливой речи, которой красноречивый противник способен ввести собеседника в состояние нервной комы.

— А теперь, — я незаметно "прощупала" одного особо буйного ученика. Развернула плетение с его данными, своеобразным удостоверением личности, и продолжила: — НароВайн расскажет нам всем о стихийной магии. Ну, молодой человек, поведайте, что сие за чудо великое.

Конечно, подобное поведение, по мнению первогодок, было необычайной наглостью. Сама заснула, а деток обвиняю. Вот только меня это как-то не задевало. Ведь совесть — богатство. А мы, студенты, люди бедные.

Помнится, курса до пятого мы тоже страдали от "беспардонной наглости" учителей. Потом стало не до этого, слишком уж загрузили, а теперь, с двадцать восьмого, как сами изредка лекции читать стали, так вообще чуть ли на них, учителей, не молимся. Еще бы! Такое терпение, такая воля. Я вот, иногда, едва сдерживаю желание сплести пару сотен Огненных шариков и запустить их в этих мелких нахалов. А ведь далеко не самая вспыльчивая из старшекурсников.

И, в конце концов, я не виновата, что отрубилась. Третья сессионная неделя подошла к концу, только вчера последний экзамен прошел. Я бы даже сказала не прошел, а прополз, потому как напоследок нам оставили самый гадкий предмет из всех возможных: архивы. И если до этого восемь раз я заслуженно получила высшую оценку, то эти чертовы архивы вполне могли испортить мне аттестат. Одна ошибка, и неизмеримая тьма усилий пропадет втуне. А я совсем не уверена в правильности своих ответов, скажем, на сто сорок седьмой вопрос. Или на двести девяносто девятый. Был ли кто-нибудь когда-либо уверен в архивах? Не думаю. Но ведь я — это совсем другое дело. И мне надо было только приложить чуть больше усилий. Угу. И впасть в летаргический сон над учебниками.

Я сложила руки на столе. Результаты до сих пор неизвестны. Даже на уровне слухов. Всю ночь не спать и мерить шагами комнату — это самое глупое, что я могла сделать. Так что я не спала и повторяла основные аспекты зафиксированной за последние десятки веков в архивах информации, избавившись от головной боли с помощью ментального самовоздействия. Последнее было не вполне верно и совсем не полезно, но Кодексом разрешалось, а прочее не важно. Теперь мигрень возвращалась.

Мальчишка остался сидеть на месте, только разве что ноги на парту не сложил.

— Но ведь это наша сегодняшняя тема! — очень удивился НароВайн, смело встречая мой взгляд.

Первогодки все дерзкие. Особенно когда узнают, что лекции вести у них на первых парах будут обычные старшекурсники, не Мастера. Такие, как этот милый золотоволосый юноша из богатой и известной семьи Наро, так и вообще, честно говоря, сильно нарываются. Выгляжу-то я не старше его, на неопытный взгляд и не отличишь, даром что тридцать шесть лет в Академии проучилась. Быстрее бы дожить до трехсот и принять более-менее степенный вид. А то и вовсе до пятисот. Легкая седина как раз то, что нужно для более угрожающего вида.

Жаль, что иллюзии на Мастерах ментальной магии долго не держаться.

— Естественно, — с очень доброй улыбкой ответила я. — Но я дала вам время на самостоятельное изучение материала.

Лицо НароВайна приняло оскорбленный вид, на челюстях заходили желваки. Аристократы всегда все и вся принимают на свой счет.

— Но вы же ничего не сказали! — возмущенно выкрикнул паренек.

Я приняла значительный вид.

— Вы учитесь в Академии — самом престижном образовательном учреждении Наладара! И… — тут я пустила в ход давно отработанную отповедь о том, что Мастера, выпускники Академии, являются средоточием благодетелей и чуть ли не богами во плоти, обязаны помогать сирым и убогим и бла-бла-бла. — Если вы не обладаете этими качествами, вам здесь не место! — И, как бы себе под нос, добавила: — Не понимаю, как вы, с такими скудными умишками, умудрились пройти испытание? Ах, да. Вы же родились в известных семьях и, значит, его не проходили.